Георгий ПОЧЕПЦОВ, rezonans.asia
По сути, в растянутый во времени период это же делают школы и университеты, вставляя в наши мозги модели мира, которым мы верим. Мир обретает стройность от науки точно так, как до этого он обретал стройность от религии. Ученые заменили жрецов прошлого.
Конспирология приходит тогда, когда науке негде применить себя, поскольку конспирология разрешает эмоционально насыщенные проблемы. И мы в принципе привыкли к тому, что наука – это в учебнике, а реальные проблемы, с которыми мы живем, они на улице.
Конспирология упорядочивает нашу модель мира, поэтому она столь популярна. Если мир строится по своим объективным законам, то конспирология строится по законам субъективным, поскольку она должна соответствовать психологическим потребностям мозга человека.
Есть конспирологические вещи, совпадающие в разных странах, а есть те, которые отличаются. Б. Рэдфорд, например, видит в США такую конспирологию, как QAnon и отрицание коронавируса, объясняя распространение конспирологии пандемией: “Некоторые люди без работы. Много неопределенности. И некоторые люди канализируют эту неопределенность в конспирологические теории” [1]. Он считает, что первые конспирологические теории появились с изобретением Гуттенбергом печатного станка, поскольку это привело к ускоренному распространению информации и, соответственно, желанию ее реинтерпретировать. Чем сильнее социополитическая турбулентность, тем сильнее появление конспирологий.
Рэдфорд говорит: “Внезапно у вас появляется не только знание для распространения, но у вас есть и другие люди, которые пишут о том, что может иметь другую перспективу. Здесь возникают первый конфликты информации по поводу того, что является правдой, а что нет. Обычно фольклор распространяется вне четкой направленности. Удивительным явлением последних месяцев и лет является превращение фольклора в оружие. <…> Социальные медиа облегчают распространение информации, давая жизнь таким вирусным формам, как мемы. Конспирология меметична – она легко мутирует и принимает новые формы, что делает их идеально подходящими для соцмедийных платформ”.
Мир стал сложнее, тем самым потеряв свою стройность и понятность. Холодная война давала нам одного врага и его приспешников. Когда врагов стало больше, то и стройность, и четкость мира оказалась разрушенной. Кому-то нравится один, кому-то не нравится другой.
И тут конспирология пришлась кстати. Она-то хорошо знает, что враги есть, и готова перечислить нам их поименно. И поскольку она скорее является отражением нашего мышления, чем реальности, у нее всегда в мире будет много сторонников.
Исследователи видят насквозь всех: “Огромное число людей во всем мире верит в теории заговоров. Одни считают, что Covid-19 убил намного меньше людей, чем говорят медики, другие убеждены, что коронавируса вообще не существует. 60% жителей Нигерии, 40% жителей Греции, Южной Африки, Польши и Мексики, 38% американцев, 36% венгров, 30% итальянцев и 28% немцев уверены, что опасность вируса “намеренно сильно преувеличена” [2].
В Украине много людей верят (45%), что коронавирус – это заговор фарминдустрии, что даже понятно, поскольку в таком случае есть четкий материальный интерес [3]. По другим соцопросам мы имеем такой расклад: “Треть украинцев (30,9%) считает, что эпидемия коронавируса является результатом неудачных биологических экспериментов. Об этом свидетельствуют результаты опроса, проведенного Харьковским институтом социальных исследований в декабре 2020 года. Еще 15,9% респондентов согласились с тем, что эпидемия – это диверсия со стороны США или Китая, а 15,1% считают, что она выдумана для перераспределения капитала в мире. Наименее популярными теориями заговора оказались те, что рассказывают об «американских биолабораториях в Украине», скрытое влияние Сороса или Гейтса – с каждой из них соглашаются не более 6% опрошенных” [4].
Все эти версии практически есть в любой стране и в каждый период времени. Там только будет разный процент “верующих” за ту или иную версию. В разных странах любят и ненавидят разное.
При этом версии все время меняются, например, Россия на начальном этапе имела такой набор: “российские СМИ стали активно выдавать конспирологию о коронавирусе с конца января 2020 г. Из трех самых популярных версий – коронавирус создан Китаем, США, «большой фармой» – поначалу превалировала китайская (на 19 марта – 1161 сообщение). Но с начала марта у российских СМИ в приоритете версия американская – что это разработка ЦРУ (1217 сообщений). Фармакологический сюжет явно в аутсайдерах – всего 10 сообщений” [5].
Вот еще исследование российских “страхов”: “среди россиян самым распространенным фейком стал миф о том, что коронавирус — это следствие заговора мировой элиты или мирового правительства, призванный сократить население планеты. С ним сталкивались 80 процентов респондентов, причем 56 из них заявили, что готовы поверить в эту информацию. Многие сторонники такой версии утверждали, что с помощью вируса мировое правительство решило узнать, насколько люди управляемы. Любители заговоров посчитали, что основатель Microsoft Билл Гейтс проведет чипирование человечества с помощью вакцины от коронавируса — так он установит тотальный контроль над всеми. Несмотря на то, что Гейтс, долгое время бывший самым богатым человеком планеты, уже много лет занимается благотворительностью и жертвует рекордные суммы на социальные проекты, конспирологи напрочь отказывают ему в образе филантропа. С мифом о том, что основатель Microsoft планирует чипировать население Земли, сталкивался 51 процент участников опроса «Диалога», причем 35 процентов заявили, что считают эту информацию правдой. Чуть меньше доверия респонденты оказали фейку о том, что вакцина от коронавируса будет содержать в себе чипы для отслеживания людей, — эти сведения показались достоверными 23 процентам опрошенных россиян” [6].
И еще: “Медиавирусы из интернета редко вырываются в оффлайн. Хорошим примером тому послужил штурм военной базы «Зона 51» осенью 2019 года: более двух миллионов человек отметили в Facebook, что будут участвовать в мероприятии, но в итоге у ворот базы собралось всего 75 человек, проникнуть внутрь попытался только один из них. Поводом для штурма стала конспирологическая теория: ее сторонники утверждали, что в «Зоне 51» проводят эксперименты над пришельцами. Сторонники же конспирологических теорий о коронавирусе оказались куда более деятельными. Весной по всему миру начались поджоги вышек 5G-сетей. Погромщики были уверены, что вышки распространяли коронавирус и угнетали людской иммунитет. По мнению сторонников этой версии, непосредственно перед началом пандемии в китайском Ухане, где была впервые зафиксирована вспышка пневмонии COVID-19, вызванная вирусом нового типа, установили вышки 5G. И именно их излучение привело к быстрому распространению вируса. Противники сетей пятого поколения координировались с помощью соцсетей и устраивали поджоги вышек. Беспорядки произошли в Великобритании, Польше, Нидерландах и других странах” (там же).
После этих ужасов о чипировании и злодее Билле Гейтсе Н. Михалков, который об этом рассказывал, был убран из эфира. Сейчас он вернулся снова. Правда, после проявленной им серьезной активности против “врагов народа”, которых он призывал лишать гражданства.
А. Невзоров выступил как его противник: “Михалков вместо всех этих «выслать!», «лишить гражданства!» мог бы придумать, что-нибудь новенькое. Например, в судебном порядке приговорить судом к просмотру программы «Бесогон» или набора собственных фильмов. Но это, правда, была бы предельная жестокость, а он гуманист, вероятно. А можно было бы замуровывать в стену геленджикского дворца как нашаливших монахинь. А то мы помним, что они довысылались в свое время, долишались гражданства. И потом, в 91-м году небольшая толпа поддатых и разгневанных юнцов к чертовой матери разогнала огромную армию, Политбюро, ЦК, Верховный Совет и заодно КГБ и все остальные структуры, причем это произошло, как ты помнишь, меньше, чем за сутки. А в этот раз произойдет, вероятно, еще быстрее. Но потом, вероятно, все вернется на круги своя, потому что эти пятна кошмара все равно будут присутствовать на картине России. Потом эти пятна кошмара начнут сливаться в чуть более крупные кляксы. Потом эти кляксы потянутся друг к другу, и всё опять затянет тем же самым кошмаром, в котором мы, собственно, и живем сегодня. То есть всё вернется, отчасти и возвращается [7].
Нашлись примеры такого поведения государства и в гитлеровской Германии: “Советский опыт лишения гражданства в качестве механизма политических репрессий был использован и в нацистской Германии. “Закон об отмене натурализации и лишении немецкого гражданства” (Gesetz über den Widerruf von Einbürgerungen und dieAberkennung der deutschen Staatsangehörigkeit) был принят рейхстагом 14 июля 1933 года, спустя некоторое время после того, как нацисты получили полный контроль над немецким парламентом. А уже 25 августа был опубликован первый список лиц, лишенных гражданства. В него вошли 33 человека, представляющих интеллектуальную элиту Германии того времени, включая всемирно известного писателя Лиона Фейхтвангера. По оценкам историков, закон использовался, в первую очередь, для придания легитимности экспроприации имущества сначала политических противников, а потом – немецких евреев. Всего за 12 лет существования “третьего рейха” его гражданства были лишены 39 006 человек, а последний подобный список, оказавшийся в итоге 359-м, был опубликован 7 апреля 1945 года, когда Красная армия уже готовилась к штурму Берлина” [8].
Справедливости ради отметим, что есть не только противники Михалкова, но и его любители, например, как вполне ожидаемо, А. Проханов [9]. Чем больше врагов видит в окружающей его жизни врагов человека, тем легче ему привязать к кому-то из них коронавирус.
Е. Ларина пишет о конспирологии: “Вся нынешняя конспирология, начиная с талантливого, умного и внимательного Никиты Михалкова, заканчивая идейными борцами с антихристом, оперирует примерно одним и тем же набором сведений. В традиционный набор конспирологов входят: информация о проведенных несколько лет назад совещаниях и деловых играх, посвященных пандемии, ссылки на исследования коронавирусов, проводившиеся, начиная с нулевых годов текущего столетия и обязательное упоминание о вакцине, чипировании и вышках 5G. Есть очень простой критерий, позволяющий отделить фейки от фактов. Как правило, конспирологические конструкции всегда сооружаются как объяснения уже случившихся событий, тогда как криптоаналитика нацелена на прогнозирование, т.е. на предвидение будущего, а не объяснение прошлого” [10].
И еще: “Согласно данным науки о стрессе, наиболее глубокий стресс и воздействие информационных факторов на соматику вызывается в условиях постоянно растущей неопределенности в комбинации с угрозами жизни, особенно на фоне катастрофических событий. Несложно заметить, что данная триада идеально описывает нынешнюю ситуацию с коронавирусом. Среднестатистический гражданин находится в состоянии умело поддерживаемой медиа неопределенности, убеждении в результате выступлений политиков и чиновников в смертельной опасности именно для него коронавируса. И все это – на фоне безденежья или стремительно уменьшающейся подушки безопасности” (там же).
И последнее замечание: “в ситуации с COVID-19 мы имеем дело не с привычной за тысячу лет человеческой истории войной одного государства или их коалиции против другого, а с гораздо более сложным конфликтом. Сложным не только по стратегии и тактике, используемым инструментарию и методам, но и противоборствующими сторонами. Сторонами этого конфликта с высокой степенью вероятности являются связанные десятками личных контактов и мощными потоками информации, финансов и ресурсов элитные группировки из различных, казалось бы, противостоящих друг другу держав, международных союзов и даже культур и т.п. Единственное, что можно сказать более-менее уверенно, скорее всего этот глобальный конфликт прямо связан с переходом глобального капитализма в его финансовой стадии в достаточно длительный по времени, но неизбежный по результатам терминальный кризис. Финансисты (банкстеры), традиционная индустриальная элита и хозяева информации – хайтеки ведут борьбу за будущее, а глобальный мир страдает от COVID-19” (там же).
И вот и результат активности Н. Михалкова: программа “Бесогон” вернулась в эфир. Так что можно переиначить известные слова: “Чем больше Родину мы любим, тем больше нравимся мы ей”…
Михалков снова в эфире. Это очень важно для него, поскольку Михалкова, как никого другого, должна беспокоить немилость власти, поскольку у него наличествуют не только политические, но и бизнес-интересы, а без власти их реализовать невозможно: “Повтор выпуска программы “У кого в кармане государство?” от 2 мая 2020 года был снят с эфира телеканала “Россия-24”. Там режиссер рассказывал о проекте бывшего крупнейшего акционера компании Microsoft Билла Гейтса по, якобы, чипизированию и уничтожению людей под видом вакцинации. Решение телеканала Никита Михалков тогда назвал цензурой. Позднее Генеральная прокуратура признала недостоверными видеоролики о создании коронавируса как биологического оружия ради чипирования населения и установления глобального мирового порядка, но собственно “БесогонТВ” Генеральная прокуратура тогда не упомянула. Затем в пресс-службе Никиты Михалкова сообщили, что новые выпуски авторской программы будут выходить только на YouTube-канале” [11].
Системы медиа прошлого не могли опускаться до конспирологии. Сегодня традиционные медиа не играют той роли “судьи”, которая была у них в прошлом. Эпоха правды сменилась на эпоху постправды, журналистики – на постжурналистику. И это создало идеальные условия для бума конспирологии. Люди слышат то, что они хотели бы услышать. Их страхи питают конспирологию, давая ей питательную почву.
У. Филлипс опускается на более глубокий уровень в своем объяснении конспирологии, вводя новую терминологию “глубинные меметические фреймы”: “Веру в QAnon и глубинное государство объединяет один базовый фактор: их опору на глубинные меметические фреймы. Это смысловые ориентации мира. Каждый независимо от его политики обладает набором глубинных меметических фреймов. Мы ощущаем их внутри нас. Они формируют то, что мы знаем, что мы видим и что мы можем признать как доказательство. В контесте конспирологических теорий глубинные меметические фреймы определяют идентичность плохих “их” в противоположность героических “нас”, предписывая, что модно и что нужно сделать в ответ. QAnon и теории глубинного государства не могут магически трансформировать неверующих в верующих, они не являются в этом смысле вирусными. Вместо этого люди принимают эти теории, поскольку их нарративы соответствуют имеющимся у них глубинным меметическим фреймам. QAnon и глубинное государство ощущаются знакомыми для тех, кто предрасположен поверить в них. ” [12].
И еще: “Личные глубинные меметические фреймы представляются многообещающим вариантом. Когда человек приходит на Facebook или другой сайт соцмедиа, их поведение определяется их фреймами, включая то, где на сайте они проводят свое время, какой контент выбирают, с кем они взаимодействуют. Индивиды могут совершенно не знать своих фреймов, но рекомендации алгоритмов действуют как детекторы глубинных меметических фреймов, направленных на определение и усиление этих типов моделей. Если чей-то информационный след указывает на то, что они верят в QAnon или интересуются QAnon, алгоритмы подтолкнут их дальше по этому пути. Когда пользователи начинают искать больше конспирологии на других сайтах, вся эта информация собирается, а они попадают в результате в обволакивание медиа. Когда это происходит, неверие в QAnon становится иррациональным, поскольку все, что они видят, чему должны поверить, подтверждает справедливость этой теории. Те, кто веруют, думают, что они натыкаются на важную и скрытую истину, и понятно почему. С их точки зрения подтверждение звучит повсюду. Не потому, что эта информация правдива. Все это потому, что они получили информацию, которая заставит их находиться на сайте, а такие люди приносят деньги сайту. Обволакивающий эффект медиа делают особо трудными опровержения. Здесь может помочь акцент на динамике сети, которая облегчает распространение QAnon. Это позволяет раскрыть тем, кто верит, что их опыт реален, но есть альтернативные объяснения того, что они видят. Это может не вывести людей из их представлений о QAnon, поскольку их глубинные меметические фреймы настолько вхожи в их идентичности” (там же).
Человечество всегда жило в мире войн, поскольку государства, как и люди, живут в мире конкуренции, стремясь к доминированию над другими. Сильный хочет быть еще сильнее, и слабый хочет быть сильнее, а не слабее. То есть движение всегда идет в сторону усиления. Сегодняшние войны стали гибридными, торговыми, финансовыми, санкционными… И все они происходят на фоне информационных войн и операций влияния, когда противника пытаются разрушить изнутри.
Если раньше вооруженные силы бились друг с другом, то теперь целью стало гражданское население. И в этом главная особенность новых войн, порождающая потребность в новом инструментарии.
Возникает новый тип информационно-политической войны: “Россией была задействована концепция вечной конкурентной борьбы в информационной среде и создана экосистема дезинформации и пропаганды, в основу которой положено использование разнообразных и совпадающих друг с другом подходов, подкрепляющих друг друга даже в тех случаях, когда отдельные сообщения внутри всей системы как таковой кажутся противоречивыми. Эта экосистема отображает как источники дезинформации и пропаганды — официальные правительственные заявления, финансируемые государством СМИ, прокси-сайты, боты, вымышленные персоны в социальных сетях, дезинформационные операции в киберпространстве и т.д.— так и различную тактику, применяемую этими ресурсами. Готовность России использовать этот подход дает ей три предполагаемых преимущества. Во-первых, это позволяет вбрасывать многочисленные вариации одних и тех же ложных сюжетов и фабул. Это дает возможность различным элементам экосистемы тщательно подгонять свои дезинформационные сюжеты под различные целевые аудитории, поскольку отсутствует необходимость в последовательности, как это было бы в случае правительственных сообщений с указанием источника. Во-вторых, это предоставляет кремлевским чиновникам возможность правдоподобного отрицания в случаях, когда прокси-сайты распространяют откровенную и опасную дезинформацию, позволяя им отвергать критику и при этом продолжать вбрасывать вредоносную информацию. В-третьих, это создает эффект мультипликатора в средствах массовой информации между различными компонентами экосистемы, увеличивая их охват и резонанс” [13].
Конспирология была, есть и будет (см, например, 5 наиболее распространенных тем, включая теорию плоской земли и того, что 11 сентября устроили американцы [14]). Единственным отличием сегодняшнего дня стало то, что под ее потребности подведены новые орудия – социальные медиа. И это во многом увеличило веру в заговоры. Если в 2014 г. в заговор мирового правительства верили 45%, то в 2018 уже 67% [15].
Это результат принятия на вооружение концепции жизни в кольце врагов, любимой властью. Однако “ничто в политике не проходит бесследно, и общество гораздо сложнее вывести из состояния конспирологического возбуждения, чем кажется. Российская власть запланировала мощный экономический рывок, его сложно достичь в изоляции, поэтому нужно налаживать отношения с Западом. Как это сделать, если все последние годы Запад объявляли нашим недоброжелателем, и это отразилось на мышлении граждан? Власть мобилизует электорат за счет простых, подчас конспирологических формул, а полученный мандат использует в том числе и для проведения непопулярных реформ. Эти инициативы могут не только вызывать сопротивление значительного числа граждан, но и подпитывать левые параноидальные настроения, вписываться в конспирологическую картину мира. Выигрывают от этого силы, куда менее склонные к компромиссу, чем те, кого власть так настойчиво вытесняет из политики” [16].
В 2020 г. по ВЦИОМу 48% россиян верят, что инопланетян не существует. Но зато сохраняется конспирологическая тенденция: “Более половины россиян (60%) уверены, что есть группа лиц, которая стремится переписать российскую историю и преуменьшить величие России. Чаще данную точку зрения поддерживают люди старше 60 лет (74%). Половина наших соотечественников (54%) также считают, что есть группа лиц, которая ставит целью разрушить традиционные ценности россиян. Так полагает каждый третий молодой человек в возрасте 18-24 года (28%), а также более половины людей старшего возраста: среди опрошенных в возрасте 45–59 лет такую точку зрения поддерживают 61%, в возрасте старше 60 лет — 64%” [17].
Конспирология косвенно отражает и обеспокоенность людей властью. Она перестает быть гарантом порядка и стабильности. И чем сложнее ситуация, тем большую опасность ощущают люди.
К. Родин из ВЦИОМ пишет: “Отношение к различным теориям заговора с социологической точки зрения — МАРКЕР ОБЕСПОКОЕННОСТИ И ТРЕВОЖНОСТИ ОБЩЕСТВА В ОТНОШЕНИИ ТЕХ ИЛИ ИНЫХ ТЕМ. Среди различных теорий заговора сегодня наиболее чувствительным для россиян является идеологический контур. Именно здесь концентрируются ощущения обеспокоенности, связанные с желанием отдельных групп интересов переписать историю или подорвать традиционный уклад духовных ценностей” [18].
Близко к этому и мнение А. Архиповой: “Конспирология – это часто тот язык, на котором люди выражают свое недовольство тем, как с ними поступают” [19].
Архипова отражает антропологический подход к конспирологии: “Надо понимать, что российская конспирология не совсем соответствует международной. Сейчас британские психологи под руководством Даниэля Фримана провели очень большое исследование про конспирологию и то, как она влияет на поведение. Они выяснили, что люди, которые следуют конспирологическим идеям, не следуют медицинским советам. В частности, те идеи, которым люди следовали в случае британцев, – это либо всем нам известная конспирология про внешнего врага (китайцы придумали биооружие, или Билл Гейтс использует это для чипизации населения), либо это враг этнический. Очень большое количество голосов набрала версия о том, что это все придумали мусульмане, чтобы получить контроль и отомстить европейскому миру. И есть версия о том, что это придумали евреи, чтобы захватить мир. Все эти мотивы, кроме мусульманского, у нас есть, но в очень слабой форме: Билл Гейтс не в слабой форме, а еврейский след в слабой. Международная конспирология о том, что Билл Гейтс всех чипирует, на русском материале довольно быстро трансформировалась в представления о том, что чипизацией занимается наше собственное правительство. Если британцы верят в то, где им угрожает внешний враг, то у нас главный враг наравне с Биллом Гейтсом – это враг внутренний: либо неназываемые люди в политической элите, либо просто правительство, либо Греф со Сбербанком, либо Собянин, либо дочка Путина, и еще подтянулся “Яндекс”. Есть такая часть конспирологии, направленная против корпораций, и “Яндекс” уже начинает пониматься как сверхмогущественная корпорация, у которой есть свои интересы. Все говорят, что “Яндекс” хорошо раскрутился – все доставляют еду, пользуются такси, поэтому им выгодно поддерживать карантин, а еще они участвуют в тайных схемах по сбору генетического материала вместе с дочкой Путина” (там же).
Мнение А. Кирзюк лежит в этой же сфере: “Интерес к конспирологическим теориям тесно связан с утратой нами контроля над ситуацией. В период пандемии это чувство испытывает множество людей: жизнь начинает меняться радикальным образом, невозможно с уверенностью прогнозировать будущее – человек чувствует, что от него ничего не зависит. Ну и конечно, на обилие и скорость распространения слухов влияет уровень доверия к власти и информации, которая исходит из официальных источников. В России этот уровень традиционно низок. Но вирус – такая штука, которую ты не можешь потрогать и увидеть, если, конечно, не заболел ты сам или кто-то из близких. Сведения о вирусе мы можем получить только через посредников в лице журналистов, чиновников и экспертов. Если люди этим посредникам не верят, то начинают внимательно прислушиваться к информации, получаемой из неформальных каналов – разговоров с коллегами, знакомыми, друзьями и родственниками” [20].
И еще: “Все эти легенды отражают наши страхи и надежды. Проанализировав массив текстов, мы можем сказать, что с пандемией связаны три основных страха: 1. Страх перед вирусом. 2. Страх перед государством или некими могущественными людьми. От государства ждут репрессивных мер, от власть имущих – что они воспользуются эпидемией для реализации своекорыстных планов. 3. Страх перед социально-экономическими последствиями карантина” (там же).
Билл Гейтс, попавший под “обстрел” от Н. Михалкова до конспирологов всех мастей, отвечает на все это так: “Если посмотреть на все эти сплетни и антинаучные высказывания, которые существуют, то да – это приводит к разжиганию вражды между людьми. Беспокоит то, что в такое время цифровые инструменты используются для всего этого сумасшествия. <…> Если они будут думать, что это афера, или что вакцины вредны, и люди не захотят вакцинирования, то болезнь продолжит убивать людей. Так что меня немного беспокоит существование всех этих сумасшедших идей. И меня несколько удивляет, что часть этих теорий – обо мне. Мы жертвуем деньги для создания инструмента, мы выписываем чеки фармакологическим компаниям. Так получилось, что в нашем фонде есть много специалистов в области фармакологии, и нас считают честным посредником между правительством и компаниями в том, что касается выбора лучшего метода” [21].
Каждый из нас несет в себе остатки старой модели мира, как бы ни менялся мир вокруг нас. Вот количество сторонников идеи, что вирус был создан искусственно и является новой формой биологического оружия по опросу Левада-центра: 18 – 24 года – 49%, 25 – 39 года: 62%, 40 – 54 – 71%, 55 и старше – 65% ([22], см. также [23]). Понятно, что чем старше, тем травмы холодной войны сильнее. И информация по источникам новостей: версия об искусственном происхождении наиболее популярна среди тех, кто в основном получает новости от друзей и знакомых (73%), естественное происхождении наиболее популярно среди читателей Телеграм-каналов (34%).
Интересно, что мир за столетия развития наработал более сильный инструментарий борьбы со всеми отклонениями от нормы. Сегодня, условно говоря, “Титаник” бы не утонул или пассажиров бы спасли. Но ковид показывает, что природа все равно оказывается сильнее.
Человек и его психология оказались не столь сильны против внезапных и слабо понимаемых невзгод. Возникли даже центры по борьбе с психологическими манипуляциями в сфере общественного здоровья.
Конспирология как очки, которые делают мир из мутного и непонятного в четкий и понятный. Мир на наших глазах как бы меняет свое понимание правды. Правда была в эпоху газет и телевидения одной, в эпоху интернета стала другой. В английской языке пришлось ввести даже два термина в этой новой ситуации disinformation и misinformation, чтобы разграничить обман сознательный от обмана искреннего, когда человек и сам верит в то, что говорит.
Конспирология – это живое биение модели мира в головах. И власть продемонстрировала не только свои сильные, но и слабые стороны. Мир сохраняет свою стабильность, но это дается ему ценой серьезных усилий.
Литература
