Гергій ПОЧЕПЦОВ, rezonans.asia
В советское время дикторы бодро читали рассказы об успехах. И ничего другого в новостях услышать нельзя было. Сегодня заученные тексты прошлого с телеэкрана ушли. Но цензура теперь и не нужна, поскольку вместо дикторов с умными глазами пришли телеведущие с умными … языками. Они сами говорят то, что нужно.
Соответственно, таким же путем подбираются и эксперты. Они вроде все разные, но на самом деле действуют единой командой под руководством телеведущего, выступающего в роли играющего тренера.
Задача состоит не в том, чтобы нести правду. Главная задача – удержать зрителя у экрана. Эта задача, по сути, из другой сферы – принципиально неинформационной. Это задача развлекательного телевидения. И она стоит в русле большого потока современных передач. Только здесь пропаганда оказалась объединенной с развлекательностью. Если в подобного рода передачах речь идет, к примеру, о разводах звезд, то в политических ТВ-шоу проблемы на порядок выше. Правда, там тоже могут говорить о разводах, но только политических, к примеру, России с Украиной. Правда, с такими же обвинениями в измене. Украина ушла к другому – к ненавистному Западу. Эмоциональное негодование экспертов, которые рвутся со своими проклятиями под руководством своего тренера-ведущего.
Тактически понятно – так государство удерживает в поле внимания свою модель мира, свою онтологию, где есть враги, которых много. В российском официальном списке недружественных стран оказались только США и Чехия [1]. “Известия” по законам пропагандистского жанра на следующий день сразу дали материал под заголовком “Французы поприветствовали решение России по США и Чехии” [2]. Но оказалось, что речь там идет не об официальной позиции, даже не о газетной статье, а лишь о мнении части читателей:
“читатели французской газеты Le Figaro поддержали решение России о внесении Соединенных Штатов и Чехии в список недружественных стран, они посоветовали РФ добавить в перечень еще несколько государств”. Причем читатели безымянные, только под никами – Ja9978 или gauloisrefractaires. И именно они имелись в виду в заголовке “Французы поприветствовали решение России”: «Россия окончательно определилась. Наконец-то она поняла, что США не заботятся о других и думают только о своих интересах и без колебаний применяют экономические и политические санкции. <…> Москва проявила правильную инициативу», — написал один из читателей”. Как видим, солидная пропаганда не говорит неправды, она лишь трансформирует правду в нужную для нее сторону.
В планы входило гораздо большее количество стран: “По словам одного из источников, знакомых с ситуацией, в список попадут США, Польша, Чехия, Литва, Латвия, Эстония. Другой источник «Известий» добавил, что вполне возможно включение в перечень также Великобритании, Канады, Украины и Австралии” [3]. Но, видимо, вышестоящие начальники попросили МИД не увлекаться перечнем врагов, а то и друзей не останется.
В обсуждениях возникала и Грузия: “Некоторых может удивить отсутствие в предполагаемом перечне Грузии, но оно объясняется просто: у нас нет дипломатических отношений с Тбилиси (что никем в России не воспринимается как проблема), следовательно, нет и дипломатического представительства – при необходимости связь между странами устанавливается через швейцарское посольство” [4].
Это вообще характерный и используемый пропагандистский инструментарий, когда мало выдается за большое, чтобы не сказать огромное. Вот, например, тиражируется мнение английских читателей: “Королевский военно-морской флот Великобритании отправил в Черное море свой корабль, который несколько дней назад через пролив Босфор зашел на территорию России. Военные быстро отреагировали на пришельца, который «даже не пощекотал им нервы». Такое заявление сделал бывший командующий Черноморским флотом адмирал Владимир Комоедов. Британцы пристыдили собственный флот и подняли его на смех. Язвительные комментарии оставили читатели Daily Mail, пишет ИноСМИ. Аудитория издания отметила, что британские военные выбрали не те воды, в которые нужно направлять свои силы. Они считают, что границы Соединенного Королевства следовало бы защищать от притока мигрантов.
«Даже если мы отправим весь наш флот на задний двор России в Черное море, они разнесут его в течение нескольких часов. Зачем мы суем свой нос туда, где нет наших интересов?»;
«А что вообще славный Королевский флот Великобритании делает за тысячи километров от Англии?»;
«Какие у нас шансы против русских, если мы не можем справиться с потоком мигрантов на резиновых лодках в Ла-Манше?» — прокомментировали новость британцы.
При этом некоторые уточнили, что появившиеся в Черном море корабли похожи на те судна, которые занимаются патрулированием экономических рыбопромысловых зон. Британцы выразили надежду, что после такой рыбалки английским морякам не потребуется помощь специалистов.
«Мы что, ловим в Черном море селедку?»;
«Надеюсь, по возвращении домой вы не побежите за психологической помощью?!» — добили британцев соотечественники” [5].
Сразу вспоминается советское время, когда мнение, например, представителей американской компартии советская печать выдавала как мнение американского народа. За это время уже исчезла и собственная компартия, однако инструментарий обмана остался.
И с Грузией прогадали – ведь она вот только изгнала из Тбилиси пропагандиста Познера [6]. Т. Дзядко раскрыл такие подробности этого события: “Самолёт прилетает около 8:00. Всем гостям одна из участниц мероприятия с помощью властей организует пропуска. На автобусе всех привозят в отель «Стамба». Оттуда, когда уже начинается комендантский час, всех везут в «Vinotel» на ужин. Причём возглавляет процессию полицейская машина с мигалкой. Дальше там уже происходит то, что произошло, – митинг, закидывание яйцами и ругань. Конечно, закидывать яйцами и материть людей не очень классно. Но наступать своими высказываниями об Абхазии на национальную трагедию страны и потом приезжать как ни в чем не бывало – в разы менее классно, нужно быть готовым к тому, что часть общества выразит своё отношение к этому – просто потому, что для Грузии это история про тысячи убитых и 250 тысяч беженцев. А устраивать свой визит таким образом, что получается, будто приехали колонизаторы с большой земли с помощью полиции провести хорошо время, пока туземцы сидят дома и не могут даже выйти в магазин – это уже не просто не классно, это довольно стыдная история” [7].
Правда, и Познер хорош – православие время от времени критикует: «В православии подчеркивается твое ничтожество перед Богом, подавляется стремление к успеху, утверждается, что настоящая жизнь начнется, когда текущая кончится. Другими словами, как человек ты ничто, ты червь. Быть может, это то, что мы называем духовностью. Хотя мне эта мысль крайне несимпатична, потому что в данной трактовке нет позитива» [8].
В целом под обсуждение попало десять стран [9]. Недружественным странам запрещают нанимать на работу россиян. В ответ США заявили, что приостанавливает выдачу всех неиммиграционных виз, кроме дипломатических, так сказать, из-за отсутствия рабочих рук. Российская сторона тогда решила отсрочить вступление в силу запрета на наем иностранцев на работу в посольство, а США возобновили оказание услуг американским гражданам, включая замену паспортов [10].
Эль Мюрид язвительно написал: “Правда, неясно, придется ли СМИ добавлять каждый раз после упоминания занесенной в список страны употреблять скороговорку “признанная в России недружественной”. Этот идиотизм уже процветает в отношении признанных в России террористических, экстремистских организаций, иностранных агентов и прочей враждебной нечисти. По сути, скоро информация о каком-нибудь событии будет теряться на фоне подобных скороговорок. В целом всё идёт по плану. Осажденная крепость, кругом враги, приступы паранойи перемежаются с истеричным военным психозом. А как иначе вести политику, если положение в стране все хуже, а население начинает задаваться странными вопросами про уровень жизни. Поэтому нужно отвлекать воем труб, грохотом барабанов, мельканием картинок с сонмищами врагов и единственный луч надежды в виде Великого и могучего Утеса, сверкающего боя, с одной ногой на небе и ногой на земле, живущего, пока не исчезнут машины…” [11].
Это такая “игра” между странами, но от нее страдают простые люди. Россия сама перевела статью из японской газеты с критикой появления такого списка. Здесь тоже были задействованы и читатели: “Комментарии японских читателей в целом довольно резкие. В них центральной мыслью проходит опасение того, что фактически в разряд «недружественных» может попасть и Япония, особенно в связи с наличием между ней и Россией территориальных споров. Это было бы плохо как для двусторонних отношений и перспектив решения упомянутой проблемы, так и для работы японского посольства в Москве, в котором трудится многочисленный отряд местных служащих. Традиционно есть среди комментариев и сугубо националистические и даже провокационные высказывания типа: «Знаем мы Россию. Она сама не возвращает Японии наши острова» или «Такая ситуация нам на руку — можно жестче требовать с России», и вплоть до «Надо вернуть острова силой!», «Япония должна покончить со своим пацифизмом и вооружаться назло окружающим ее врагам, в том числе и России». Некоторые даже предлагают в превентивном плане признать Россию «недружественным» государством первыми. Другие горячие головы предлагают немедленно отменить 9-ю «мирную» статью японской Конституции, чтобы «развязать себе руки»” [12].
Вот какие недружественные страны не с точки зрения власти, а с точки зрения населения: США (83%), Украина (53%), Великобритания (48%), Франция (24%), Германия (23%), Канада (10%), Израиль (4%), Иран (4%), Турция 2%, Япония (2%), Италия (2%) [13]. Это данные ФОМ 2019 г.
Причины можно увидеть на примере конфликта с Украиной. Левада-центр дает такие данные: “Российское общественное мнение во всех конфликтах своей страны с ее соседями приучили видеть «руку США». Вот и в данном случае «инициатором обострения ситуации на востоке Украины» 48% сочли «США и страны НАТО». Саму Украину называли в два с половиной раза реже (20%). На непризнанные республики ЛНР и ДНР указали 2%. Свою страну — Россию — назвали инициатором этого конфликта 4%. Известно, что чем лояльнее в некоей группе отношение к Путину, тем сильнее в ней антиамериканские настроения. Среди категории 65+, чемпиона по одобрению Путина, США и НАТО обвиняют в обострении ситуации 60%, а Россию — 1%. Иными словами, в конфликте с Украиной/Америкой как событии внутренней политики идеологическая победа целиком на российской/путинской стороне” [14].
При этом Левада-центр дает и ответ на вопрос, как изменится отношение населения к Путину в случае военных действий против Украины: “во всех категориях опрошенных основной ответ (около 40%) был: «это не изменит отношения россиян к В. Путину». Результат, который можно было бы — но, как оказалось, не стоило — ожидать, а именно: война «поднимет авторитет В. Путина среди россиян», обещало меньшинство в 16%. Даже среди одобряющих курс страны и деятельность Путина на его посту тех, кто видел, что это вызовет недовольство, было больше, чем ожидающих, что это поднимет авторитет” (там же).
По данным ФОМ (апрель 2021) 54% россиян опасаются третьей мировой войны, 41% – нет [15]. “Независимая газета” в своей редакционной статье сместила акценты на увольняемых из посольств российских гражданах: “На госпредприятиях работают те, кто составляет ядерный электорат власти. А в иностранные посольства и консульства нанимаются нередко представители среднего класса. Это могут быть молодые люди, получившие образование, знающие языки, с современными потребительскими привычками, воспринимающие мир как открытую систему, а не как поле геополитической битвы. Нельзя сказать, что власть всегда и полностью игнорирует интересы таких людей. Но любая правящая элита, стремясь сохранить свой мандат на управление страной, периодически должна решать, какой избиратель для нее приоритетен здесь и сейчас, а чьими нуждами можно пожертвовать. Сейчас российская власть ориентирована на длительное охлаждение международных отношений. И она понимает, что увольнение гражданина РФ из иностранного посольства не вызывает массового, электорального значимого сочувствия, эффекта солидарности («на его месте могу быть я»), не укрепляет протестный потенциал социума. С заводом или шахтой все было бы иначе” [16].
Однако дело не в них, не в этой сотне-другой человек, а в сложностях получения виз, возникающих в результате, что выражается уже в тысячах и тысячах недовольных. К тому же, и шпионы не смогут получить визы. Так что вреда получилось больше, чем пользы.
И в принципе любое ухудшение – это, в первую очередь, наказание самого себя. Российское массовое сознание прекрасно понимает разницу в том, что Россия продает и что покупает по данным ВЦИОМ: “Большинство россиян (72%) полагают, что страна продает за рубеж больше необработанных природных ресурсов, чем произведенных промышленностью товаров. Обратного мнения придерживается один из восьми соотечественников (13%). Подавляющее большинство опрошенных (79%) считают, что Россия покупает за рубежом больше сложных, промышленно произведенных товаров, чем простых необработанных ресурсов.Противоположную точку зрения разделяют 7% граждан” [17].
Так что и здесь имеются красивые политические жесты, за которыми нет такой же красивой экономики. Вспомним, что когда Запад перекрывает продажу сложной техники, становится и нечем нефть добывать…
И. Минтусов обратил внимание на разное понимание “недружественности” на Западе и в России: “”недружественные страны” для США – это те страны, где опасно находиться их гражданам, “недружественные страны” для России – это те страны, с которыми произошел межгосударственный политический конфликт, никакого отношения к безопасности граждан не имеющий. Понимаю, почему в этом списке США: исторически геополитический стратегический соперник России (президент России дипломатично использует слово “партнер”, но это – милая деталь). Но Чехия? Стратегический соперник России? Может быть, она угрожает национальной безопасности России? Теперь, очутившись в официальных врагах России, Чехия, думаю, убедилась в правильности своего решения по делу во Врбетице. Если “старший брат” так нервно реагирует, значит, что-то точно есть, ведь дыма без огня не бывает. А МИД РФ выполнил своё очередное техническое задание: использовать этот повод для создания образа очередного врага и поставив дополнительную преграду в отношениях между нашей страной и странами ЕС” [18].
Он же ранее оценил работу МИДа: “Автократиям необходимо подтверждать народу свою незаменимость. Постоянно демонстрировать гражданам, что враги притаились у самых границ и каждую минуту готовы напасть на нашу Родину. В условиях постоянной угрозы необходима сильная рука и сплоченность вокруг лидера страны. Правитель-автократ должен постоянно убеждать в этом себя и свой народ. Формированием образа России как осажденной врагами крепости традиционно занимаются пропагандисты федеральных государственных каналов. Однако для этого необходима регулярная «поставка» тех самых «фактов» агрессии коллективного Запада для федеральных каналов и их дальнейшей переработки и обертывания в красивую упаковку для населения. Истинные публичные герои автократических государств, ежедневно контактирующие с потенциальными противниками России – работники МИД. (Сотрудников спецслужб не рассматриваем: у них другие задачи, они всегда в тени и пропагандой традиционно не занимаются)” [19].
И это одновременно говорит о единых задачах – все ведомства должны работать на пропаганду – создавать и поддерживать картину мира осажденной крепости, где враги повсюду, а друзья наперечет. Советский Союз тоже любил друзей только в Африке.
Украина попала в центр этих трансформаций. Б. Грозовский говорит: “Думаю, что в вопросе Украины Бжезинский прав, по крайней мере, в том, что развод с Украиной – это гигантская травма для российской империи. По сути дела, мы наблюдали, как этот развод происходил на протяжении трех веков: XVII, XVIII и XIX века. Есть разные прочтения общей истории, бесконечная борьба исторических нарративов, когда нарождающееся украинское национальное самосознание противоречит российским имперским историческим нарративам буквально по всем пунктам, когда в XIX веке есть конкурирующее прочтение общей истории, но в то же время различной в течение XVI, XVII и XVIII веков, и вся борьба в ХХ веке, в его третьем десятилетии, она как раз про это. Украина – это гигантская травма для российского имперского сознания. Представить себе российскую империю без Украины очень сложно, по сути дела, это отрывание очень важной части. Во многом это связано с тем, что российская империя – это такая империя без центра, откуда она растет” [20].
Переход из друга во врага долгий процесс, который должна обеспечивать и пропаганда. Враги, к тому же, это дорогое удовольствие. Страдает не только политика, но и экономика. И Путина предупреждали о последствиях аннексии Крыма для России. С. Гуриев говорит: “Мы даже слышали, что такого рода разговоры шли в 14-м году, когда какие-то сислибы дали Путину понять, что аннексия Крыма приведет к существенным последствиям для российской экономики. Владимир Путин заметил, что “есть более важные вопросы, а ваша задача – минимизировать издержки”.
Более того, уже после присоединения Крыма и введения санкций Алексей Кудрин на заседании Экономического совета при президенте сказал, что российской экономике необходимо преодоление изоляции от глобальной экономики. На что Владимир Путин, судя по утечкам в прессу, заявил: “Мы суверенитетом не торгуем”. Есть более важные вещи, с точки зрения Владимира Путина. И это не только внешнеполитические приоритеты: поддержка сепаратистов в Украине, война в Сирии или Ливии, работа в Центральной Африке или Судане. Это неэффективные расходы госкомпаний. Подрядчики “Газпрома” – люди, которых Владимир Путин называет своими друзьями, – зарабатывают буквально миллиарды долларов. Притом что для российского налогоплательщика это в чистом виде убытки. Действительно, мы видим и деньги, которые тратятся неэффективно внутри страны и в интересах бизнесменов со связями в высшем политическом руководстве, и геополитические авантюры, и в конце концов, конечно, за это платит экономика в целом и российские налогоплательщики, в частности пенсионеры” [21].
Россия находится в экономической стагнации [22 – 24]. То есть бодрые слова политиков и пропагандистов не имеют отношения к действительности. Высшая Школа Экономики смотрит и в будущее весьма мрачно, видя стагнацию в ближайшие 10 – 15 лет: “В ловушке стагнации Россия находится с 2009 года: со средним темпом роста на 0,9% экономика РФ в 3,5 раза отстала от мировой, прибавившей, по данным Всемирного банка 31,2%, почти вдвое от США, где экономика выросла на 16,2%, и в 11 раз от Китая, чей ВВП стал больше на 101% за десятилетие. Двукратным стало отставание от даже застойного СССР, который в самый тяжелый, терминальный период своего существования – 1979-1990 гг – рос на 1,5% в год. По итогам 2020 года Россия потеряла еще две позиции в рейтинге стран по ВВП на душу населения. Откатившись на 65-е место с показателем 10 тысяч долларов, Россия пропустила вперед Китай (10,5 тысячи долларов) и Малайзию (10,3 тысячи), которых еще 7 лет назад опережала в 2,2 и 1,5 раза соответственно. Тот же показатель, рассчитанный не по реальному валютному курсу, а по паритету покупательной способности, дает России 53-е место в мире позади Турции, Румынии и Пуэрто-Рико против 49-й позиции в 2013 году” [25].
Это все результат политики создания себе врагов, как внутри страны, так и во всем мире.
Экономист Я. Миркин видит еще и такой вариант отставания: “Это очень неприятное сползание, год за годом, еще ведь и разница увеличивается между нами и другими странами. В 2020 г. ВВП США по номиналу был больше российского в 14,2 раза, в 2013 г. – в 7,3 раза. А Китай? Его ВВП по номиналу превышал российский в 2020 г. в 10 раз, в 2013 г. – в 4,2 раза (МВФ). Очень быстро растет отрыв от нас” [26].
Враги – это дорогое удовольствие, поскольку они порождают военные расходы. Если тем более столь активно их искать не только вдали, но и внутри страны, вводя все новые и новые ограничения на альтернативное мнение и просвещение.
И даже будучи экономистом, Я. Миркин не может уйти от “Невозможно даже представить, чтобы на нашей земле кто-либо мог привыкнуть к слову “война”, чтобы кто-то мог так разбрасываться им, чтобы оно стало обыкновенным, вошло в плоть нашего ежедневного бытия. Никто, никогда больше, ни за что не должен включать в наш словарь, с которым мы живем каждый день, ни малую, ни большую войну. Ни в каких идеологических конструкциях ей нет места, если речь только не идет о защите Отечества, каждого из нас.
Русские, российские не могут хотеть войны – всем сердцем, всей памятью. Никаких рассуждений о малых жертвах, никаких виртуальных игр и размышлений, где человек, люди – расходуемый дешевый ресурс. Их просто не может быть в нашей стране. Никаких зрелищ, внутренней основой которых было бы, что война – это легко, что это войнушка, что она тебя не затронет, это просто – всем показать. Только ради защиты, только ради сбережения бесценной жизни народа. Только такой может быть философия войны на российской земле” [27].
Стагнация в сумме с пандемией создают новый феномен: “В прежние кризисы проживание в крупном городе давало больше шансов на улучшение материального положения, отражаясь в субъективных оценках. В прошлом году картина изменилась: чем выше уровень урбанизации, тем хуже респонденты описывают изменения в своем материальном положении. Быстрое распространение пандемии в крупных городах отразилось на оценках ситуации в зависимости от места жительства. Мнения москвичей о своем положении заметно хуже, чем в целом по стране” [28].
World Happiness Report тоже не принес счастья: “Самое главное в любых рейтингах – это динамика их участников. До 2017 года Россия год от года становилась все счастливее, в 2017 году она была на 49 месте, по соседству располагались такие страны, как Польша и даже Япония с Италией. Но с 2017 года происходит постоянное падение, в рейтинге 2021 года Россия уже на 76 месте, на 75 находится Беларусь, на 78 – Таджикистан” [29]. Он работает с такими показателями: ВВП на душу населения, ожидаемая продолжительность здоровой жизни, социальная поддержка, свобода жизненного выбора, щедрость и восприятие коррупции. Последние четыре определяются на основе соцопросов.
Стагнация покушается на самое святое – угрожает даже добыче нефти: “Спад в добыче окажется беспрецедентным за последние 25 лет. До этого были случаи, когда нефтедобыча снижалась из-за внешних шоков (как это было, например, после глобального кризиса 2008 года), но падение не продолжалось сколько-нибудь долго”[30]. И это тоже не внушает оптимизма.
Та же ситуация с разумными головами – идет утечка мозгов: “Два года назад Всемирный банк опубликовал доклад о миграции и утечке мозгов в Европе и Центральной Азии. Из России уехали 7,4% от всего населения. Если из 144 миллионов исключить пенсионеров, то страну покинули чуть меньше 10% граждан трудоспособного возраста и детей. Две трети отъезжающих имеют высшее образование. Опрос Boston Consulting Group показал, что каждый второй ученый хочет работать за границей” [31].
Зато пропагандистам хорошо – они оказались востребованными [32 – 35]. То есть чем хуже одним, тем лучше другим, поскольку они оказываются нужнее. Задача пропагандистов рассказывать, как все правильно и хорошо, особенно когда все не так правильно и не так хорошо.
А заодно громить врагов, хотя логика в этом утеряна. Как пишет А.Орех: “даже в соцопросах, пускай не с безумным процентом, но всегда находится энное количество граждан, считающих, что во время Великой Отечественной мы воевали и против США, и против Великобритании. Пикантность ситуации в том, что воевал тогда СССР, а в его состав входили и прибалты, и Украина, и Грузия – а они нынче враги еще похлеще англосаксов! Кстати, чудесная же идея, эти англосаксы. Враги объединяются не только по принципу принадлежности к блоку НАТО, но и по чисто языковому признаку. Британцы, канадцы, австралийцы, американцы – все враги и все против нас. Хотя нет четкого ответа на вопрос, по какой же причине страна, по большинству финансово-экономических параметров безнадежно отстающая от всех ведущих держав, вызывает у этих держав такое жгучее желание против нас объединиться? «Они нас боятся»! А чего конкретно они боятся? Атомной бомбы? А мы хотим ее куда-то сбросить? «Нам завидуют»! Чему? Вот на этот вопрос я совсем не нахожу ответа. Ведь атомные бомбы у завистников есть не хуже наших” [36].
Необходимость во враге возникает в более примитивной модели мира, когда таким образом пытаются управлять поведением граждан, воспитывая в них любовь к власти как защитнице от врагов, хотя сама же власть этих врагов и плодит, хоть внешних, хоть внутренних, ярким примером чего были сталинские враги народа. Для сталинского времени “враг народа” был базовым элементом системы (см. анализ сегодняшнего “возрождения” этого инструментария [37 – 39]).
И. Давыдов видит во всем этом возрождение советского мира, а можно сказать, и мифа, когда говорит: “Ничего, конечно, интересного нет. Только запах нафталина — как из бабушкиного шкафа в детстве. За этими речами и люди-то уже не просматриваются: то же самое вполне мог бы сказать, допустим, секретарь Совета безопасности Николай Патрушев. Любой, в общем, из немолодых людей, вцепившихся намертво во власть и готовых закатать в асфальт любого, кто посмеет покуситься на их «прелесть».
Не сочтите все эти намеки на возраст за эйджизм — я, в конце концов, и сам давно живу, и потом — у беды, с которой мы теперь столкнулись, есть явный поколенческий аспект. Нами правят советские люди, которые решили остаться советскими людьми. Не стали меняться вместе с миром, не желают его замечать, давят сапогами будущее, оплакивают без устали «величайшую геополитическую катастрофу». Это все по-человечески понятно: кто не грустит по дням ушедшей юности? Я вот грущу, и Бастрыкин тоже грустит. Но не в объяснимой ностальгии проблема: давно уже есть мода рассуждать (с восторгом или не без ужаса — тут все зависит от личных предпочтений) о своеобразном советском реванше. Мода эта возникла не на пустом месте, хотя даже нынешняя Россия на наше счастье на Советский Союз все-таки не очень походит. Видимо, нынешние хозяева страны, непробиваемые советские люди, на самом деле воспринимают плоды трудов своих как восстановление СССР без недостатков СССР. Все как в молодости: внутри страны можно ловить диссидентов, вне — готовиться к ядерной войне с привычным геополитическим противником, рассуждая про борьбу за мир” [40].
Новому миру, в котором мы теперь живем, тоже нужен свой миф. По этой причине старые мифы здесь не приживаются…Нужны и люди с новыми мозгами. На эту тему высказался и В. Познер: “на мой взгляд, главная проблема страны, из которой вытекают все остальные, заключается в том, что страной управляют советские люди, люди, родившиеся и сформировавшиеся в СССР. Они – продукт другого, более несуществующего общества, они пытаются управлять новым, им незнакомым обществом советским менталитетом, и не очень получается. Пока на смену им не придут совершенно новые и другие люди, сформировавшиеся в других обстоятельствах, страна будет испытывать сложности” [41].
Изменения произошли так стремительно, что элитная прослойка не успела измениться. Ей приходится править в совершенно новых условиях, к которым она оказалась неготовой. Кстати, еще раньше Познер говорил об исчезновении интеллигенции в России: “Она была уничтожена, постепенно. Сначала Первая мировая война, потом революция, изгнание, кстати говоря, Владимир Ильич очень активно в этом участвовал – и не только в изгнании, но и в расстрелах, потом 37-й год, потом Великая Отечественная война, потом дальнейшие преследования. И в конце концов интеллигенции не стало. Есть отдельно взятые люди, которых можно было бы приписать к интеллигенции по совокупности вещей. Ну, например, Сахаров, Лихачев, но нет интеллигенции как явления, и я полагаю, что ее не будет больше никогда, она закончилась, потому что нет больше тех условий, чтобы она вновь откуда-то взялась. К моему великому огорчению, интеллигенции больше нет, а это огромная потеря, потому что эта та часть общества, по которой можно было проверять себя” ([42], о советской и постсоветской интеллигенции см. исследование Л. Фадеевой [43], а также искуссии на эту тему [44 – 45]). Современная “управляемая” властью интеллигенция уже не является тем агентом перемен, которым она была в прошлом, поскольку она приняла роль “ребенка” под опекой “взрослого” – власти.
Литература